Rudyard Kipling (Редьярд Киплинг)

The Press

The Soldier may forget his Sword,
The Sailorman the Sea,
The Mason may forget the Word
And the Priest his Litany:
The Maid may forget both jewel and gem,
And the Bride her wedding-dress--
But the Jew shall forget Jerusalem
Ere we forget the Press!

Who once hath stood through the loaded hour
Ere, roaring like the gale,
The Harrild and the Hoe devour
Their league-long paper-bale,
And has lit his pipe in the morning calm
That follows the midnight stress--
He hath sold his heart to the old Black Art
We call the daily Press.

Who once hath dealt in the widest game
That all of a man can play,
No later love, no larger fame
Will lure him long away.
As the war-horse snuffeth the battle afar,
The entered Soul, no less,
He saith: "Ha! Ha!" where the trumpets are
And the thunders of the Press!

Canst thou number the days that we fulfill,
Or the Times that we bring forth?
Canst thou send the lightnings to do thy will,
And cause them reign on earth?
Hast thou given a peacock goodly wings,
To please his foolishness?
Sit down at the heart of men and things,
Companion of the Press!

The Pope may launch his Interdict,
The Union its decree,
But the bubble is blown and the bubble is pricked
By Us and such as We.
Remember the battle and stand aside
While Thrones and Powers confess
That King over all the children of pride
Is the Press--the Press--the Press! 

Пресса

Скорее забудет Актёр свою Роль, 
	Забудет Солдат свою Битву,
Забудет Масон свой заветный Пароль, 
	Забудет Священник Молитву, 
		Забудет Моряк 
		Путеводный Маяк
	И Принц позабудет Принцессу, 
		Субботу скорей 
		Позабудет Еврей,
	Чем мы позабудем Прессу!
 
Кто смертную пытку вытерпеть смог,
	Когда среди лязга и скрипа 
Работал во всю Типографский Станок, 
	Сжирая бумажную кипу,
		Кто курил от души 
		В предрассветной тиши, 
	Чтоб забыть о полночном стрессе,
		Тот был предан, бесспорно, 
		Древней Магии Чёрной, 
	То бишь, ежедневной Прессе!
 
Кто этой игрой бередит свою кровь
	И ею лишь разум туманит, 
Кого даже слава и даже любовь
	Своим преизбытком не сманят, –
		Тот считает, что дни 
		Без склок, без ругни
	Не имеют ни вкуса, ни веса,
		И, что конь полководца, 
		Он в сражение рвётся,
	Когда громыхает Пресса!
 
Не ты ль единицею делаешь нуль
	И плоть формируешь из пыли? 
И не под всегдашнюю дудку твою ль 
	Весь мир исполняет кадрили?
		Кто полёт орлиный
		Приписал павлину, 
	Кто беса утешил в балбесе,
		Тот – из журналистов,
		Ибо верит, истов, 
	Что высшая истина – в Прессе!
 
Способен святейший престол проклянуть,
	Союз – заключать договоры,
Однако, пузырь и надуть, и проткнуть 
	Умеем лишь мы, репортёры. 
		Мы и в гуще атаки 
		Остаёмся вне драки, 
	Ибо мы – при своём интересе, 
		Ибо мир этот ныне, 
		Укрощая гордыню, 
	Поклоняется Прессе – Прессе!

© Перевод Евг. Фельдмана
Все переводы Евгения Фельдмана

1. The First Chantey
2. The Cursing of Stephen
3. «Debits and Credits». (1919-1926). 10. The Portent
4. The Covenant
5. «Limits and Renewals». 1932. 19. Azrael's Count

Распечатать (Print)

Количество обращений к стихотворению: 5974

Последние стихотворения

To English version