John Gay (Джон Гей)

Part I. Fable 41. The Owl and the Farmer

  An owl of grave deport and mien,
  Who (like the Turk) was seldom seen,
  Within a barn had chose his station,
  As fit for prey and contemplation.
  Upon a beam aloft he sits,
  And nods, and seems to think by fits.
  So have I seen a man of news,
  Or Post-boy_, or _Gazette_ peruse;
  Smoke, nod, and talk with voice profound,
  And fix the fate of Europe round.

  Sheaves piled on sheaves, hid all the floor;
  At dawn of morn, to view his store
  The farmer came. The hooting guest
  His self-importance thus express'd:
     'Reason in man is mere pretence:
  How weak, how shallow is his sense!
  To treat with scorn the bird of night,
  Declares his folly, or his spite.
  Then too, how partial is his praise!
  The lark's, the linnet's chirping lays

  To his ill-judging ears are fine;
  And nightingales are all divine.
  But the more knowing feathered race
  See wisdom stamped upon my face.
  Whene'er to visit light I deign,
  What flocks of fowl compose my train!
  Like slaves they crowd my flight behind,
  And own me of superior kind.'
     The farmer laughed, and thus replied:
  'Thou dull important lump of pride,

  Dar'st thou with that harsh grating tongue,
  Depreciate birds of warbling song?
  Indulge thy spleen. Know, men and fowl
  Regard thee, as thou art an owl.
  Besides, proud blockhead, be not vain,
  Of what thou call'st thy slaves and train.
  Few follow wisdom or her rules;
  Fools in derision follow fools.'

Часть I. Басня 41. Сова и Фермер

	Угрюмо мир обозревая,
Сова устроилась в сарае
На балке, что под самой крышей,
Отколь просматривались мыши.
Она весьма напоминала
Людей, что я встречал немало
Средь нашей братии писучей,
Что, навалив газеты кучей,
Провидела в дыму табачном
Судьбу Европы с видом мрачным.

	С рассвета занят был хозяйством
Бедняга Фермер. И с зазнайством
Сова презрительно и хмуро
Ему сказала с верхотуры:

	– Хоть ум приписывают люду,
Он глуп и слаб везде и всюду.
Ему противна Птица Ночи?
Он оценить её не в мочи!
А коноплянку – почитает,
От пенья жаворонка тает,
Там соловьиные кантаты
Всегда божественны и святы!
Но воплощаю мудрость птичью
Одна лишь я. Бессчётной дичи
Меня сопровождает стая,
Когда на свет я вылетаю
И увлекаю за собою
Пернатых рабской чередою!

	Расхохотался Фермер: – Ныне
Ты воплощаешь лишь гордыню!
Ты свой обрушиваешь скрежет
На тех, чьё пенье слух мой нежит.
И всё ж Совою люди, птицы
Сову считают, – чем кичиться?
А что до свиты, то в итоге
Её у Мудреца не много,
А за Шутом с его успехом
Толпа Шутов идёт со смехом! 

© Перевод Евг. Фельдмана
4-6.06.2017
Все переводы Евгения Фельдмана

1. An Elegy on a Lap-dog
2. To a Young Lady, with Some Lampreys
3. Sweet William's Farewell to Black-Ey'd Susan
4. To a Lady
5. If the Heart of a Man

Распечатать (Print)

Количество обращений к стихотворению: 2393

Последние стихотворения

To English version