Rudyard Kipling (Редьярд Киплинг)

The Native-Born

                        1894

We've drunk to the Queen -- God bless her! --
  We've drunk to our mothers' land;
We've drunk to our English brother,
  (But he does not understand);
We've drunk to the wide creation,
  And the Cross swings low for the mom,
Last toast, and of Obligation,
  A health to the Native-born!

They change their skies above them,
 But not their hearts that roam!
We learned from our wistful mothers
 To call old England "home";
We read of the English skylark,
  Of the spring in the English lanes,
But we screamed with the painted lories
  As we rode on the dusty plains!

They passed with their old-world legends --
  Their tales of wrong and dearth  --
Our fathers held by purchase,
  But we by the right of birth;
Our heart's where they rocked our cradle,
  Our love where we spent our toil,
And our faith and our hope and our honour
  We pledge to our native soil!

I charge you charge your glasses --
  I charge you drink with me
To the men of the Four New Nations,
  And the Islands of the Sea --
To the last least lump of coral
  That none may stand outside,
And our own good pride shall teach us
  To praise our comrade's pride,

To the hush of the breathless morning
  On the thin, tin, crackling roofs,
To the haze of the burned back-ranges
  And the dust of the shoeless hoofs --
To the risk of a death by drowning,
  To the risk of a death by drouth --
To the men ef a million acres,
  To the Sons of the Golden South!

To the Sons of the Golden South (Stand up!),
  And the life we live and know,
Let a felow sing o' the little things he cares about,
If a fellow fights for the little things he cares about
  With the weight o a single blow!
                                      
To the smoke of a hundred coasters,
  To the sheep on a thousand hills,
To the sun that never blisters,
  To the rain that never chills --
To the land of the waiting springtime,
  To our five-meal, meat-fed men,
To the tall, deep-bosomed women,
  And the children nine and ten!

And the children nine and ten (Stand up!),
  And the life we live and know,
Let a fellow sing o' the little things he cares about,
If a fellow fights for the little things he cares about
  With the weight of a two-fold blow!

To the far-flung, fenceless prairie
  Where the quick cloud-shadows trail,
To our neighbours' barn in the offing
  And the line of the new-cut rail;
To the plough in her league-long furrow
  With the grey Lake' gulls behind --
To the weight of a half-year's winter
  And the warm wet western wind!

To the home of the floods and thunder,
  To her pale dry healing blue --
To the lift of the great Cape combers,
  And the smell of the baked Karroo.
To the growl of the sluicing stamp-head --
  To the reef and the water-gold,
To the last and the largest Empire,
  To the map that is half unrolled!

To our dear dark foster-mothers,
  To the heathen songs they sung --
To the heathen speech we babbled
  Ere we came to the white man's tongue.
To the cool of our deep verandah --
  To the blaze of our jewelled main,
To the night, to the palms in the moonlight,
  And the fire-fly in the cane!

To the hearth of Our People's People --
   To her well-ploughed windy sea,
To the hush of our dread high-altar
  Where The Abbey makes us We.
To the grist of the slow-ground ages,
  To the gain that is yours and mine --
To the Bank of the Open Credit,
  To the Power-house of the Line!

We've drunk to the Queen -- God bless her!
  We've drunk to our mothers'land;
We've drunk to our English brother
  (And we hope he'll understand).
We've drunk as much as we're able,
  And the Cross swings low for the morn;
Last toast-and your foot on the table! --
  A health to the Native-born!

A health to the Nativeborn (Stand up!),
  We're six white men arow,
All bound to sing o' the Little things we care about,
All bound to fight for the Little things we care about
  With the weight of a six-fold blow!
By the might of our Cable-tow (Take hands!),
  From the Orkneys to the Horn
All round the world (and a Little loop to pull it by),
All round the world (and a Little strap to buckle it).
  A health to the Native-born!

По праву рождения

Мы пили за королеву,
За отчий священный дом,
За наших английских братьев
(Друг друга мы не поймем).
Мы пили за мирозданье
(Звезды утром зайдут),
Так выпьем - по праву и долгу!
За тех, кто родился тут!

Над нами чужие светила,
Но в сердце свои бережем,
Мы называем домом
Англию, где не живем.
Про жаворонков английских
Мы слышали от матерей,
Но пели нам пестрые лори
В просторе пыльных полей.

Отцы несли на чужбину
Веру свою, свой труд;
Им подчинялись - но дети
По праву рожденья тут!
Тут, где палатки стояли,
Ветер качал колыбель.
Вручим любовь и надежду
Единственной из земель!

Осушим наши стаканы
За острова вдали,
За четыре новых народа,
Землю и край земли,
За последнюю пядь суши
(Как устоять на ней?),
За нашу честь и доблесть,
За доблесть и честь друзей!

За тишь неподвижного утра
И  крыши наших  домов,
За марево выжженных  пастбищ
И  некованых скакунов,
За воду (спаси от жажды!),
За воду (не поглоти!),
За сынов Золотого Юга,
За тысячи миль пути.

За сынов Золотого Юга (встать!),
За цену прожитых лет!
Если что-то ты бережешь, ты и поешь о том,
Если чем-то ты дорожишь, ты и стоишь на том
Удар - на удар в ответ!

За стадо на пышных  склонах
И  за стада облаков,
За хлеб на гумне соседа
И  звук паровозных гудков,
За привычный  вкус мяса,
За свежесть весенних дней,
За женщин  наших, вскормивших
По девять и десять детей!

За детей, за девять и десять (встать!),
За цену прожитых лет!
Если что-то мы бережем, мы и поем о том,
Если чем-то мы дорожим, мы и стоим на том:
Два удара - на каждый в ответ!

За рифы, и водовороты,
И  дым  грузовых кораблей,
За солнце (но не замучай!),
За ливень (но не залей!),

За борозды в милю длиною,
За зиму в полгода длиной,
За важных озерных чаек,
За влажный ветер морской,
За пастбище молний и грома,
За его голубую высь,
За добрые наши надежды
И  Доброй Надежды мыс,
За безбрежные волны прерий,
За безбрежные прерии вод,
За империю всех империй,
За карту, что вширь растет.

За наших кормилиц-язычниц,
За язык младенческих дней
(Их речь была нашей речью,
Пока мы не знали своей)
За прохладу открытой веранды,
За искры в морских волнах,
За пальмы при лунном  свете,
За светляков в камышах,
За очаг Народа Народов,
За вспаханный океан,
За грозный алтарь Аббатства,
Связующий англичан,
За круговорот столетий,
За почин наш и наш успех,
За щедрую помощь слабым,
Дарящую силой всех!

Мы  пили за королеву,
За отчий священный дом,
За братьев, живущих дома
(Бог даст, друг друга поймем).
До света - тосты и тосты
(Но звезды вот-вот зайдут),
Последний - и ноги на стол! -
За тех, кто родился тут!

Нас шестеро белых (встать!),
Над нами встает рассвет.
Если что-то мы бережем, мы и поем о том,
Если чем-то мы дорожим, мы и стоим на том
Шесть ударов - на каждый в ответ!

Мы протянем трос от Оркнея до мыса Горн
(взять!) -
Во веки веков и днесь
Это наша земля (и завяжем узел тугой),
Это наша земля (и захватим ее петлей),
Мы - те, кто родился здесь!

Перевод Н. Голя

1. The First Chantey
2. The Cursing of Stephen
3. The Covenant
4. «Limits and Renewals». 1932. 19. Azrael's Count
5. Tarrant Moss

Распечатать (Print)

Количество обращений к стихотворению: 5981

Последние стихотворения

To English version