Альфред Теннисон (Alfred Tennyson)

Сёстры

В моей душе пылала месть 
За опозоренную честь
        (Печально ветер выл). 
Граф соблазнил мою сестру. 
Я будто знала: не к добру
        Он так прекрасен был!

Сестра позора не снесла. 
Сестра от горя умерла.
        (Тоскливо ветер выл). 
Решила я: пройди хоть год, 
Но тот от смерти не уйдет,
        Кто так прекрасен был!

Его я в дом свой зазвала 
И обольстила, как могла.
        (Протяжно ветер выл). 
Не мог он страсти превозмочь: 
Со мной остался в эту ночь,
        Кто так прекрасен был!

Проклятый граф, казалось мне, 
Как ангел, ясен был во сне.
        (Надрывно ветер выл). 
И ненавидя, и любя, 
Всю ночь над ним рыдала я:
        Он так прекрасен был!

Как ни был тяжек мой обет, 
Но я любви сказала нет.
        (С угрозой ветер выл). 
И я вонзила острый нож 
В того, кто чуден и пригож,
        И так прекрасен был!

Лежал он, юн и недвижим, 
А утром мать пришла за ним
        (Печально ветер выл). 
Он отошёл в иную сень. 
Но мнилось мне: как Божий день,
        Мой граф прекрасен был!

© Перевод Евг. Фельдмана
20-21.06.1971
26.05.1973 (ред.)
Все переводы Евгения Фельдмана

Две сестры

    Нас было две сестры. Милей из двух сестёр была она,
    Как лилия родных полей, всегда задумчива, бледна.
            Я дикой розой расцвела,
            Коварна, мстительна и зла.
            (Я слышу: ветер шелестит,
            О бедной Дженни он грустит).
    Узнала поздно я о том, что граф украл у Дженни честь,
    Я поклялась святым крестом исполнить праведную месть –
            За преступление и ложь...
            А граф был демонски хорош!
            (Я слышу: ветер стонет злей
            В густом саду среди аллей.)

    Сестра погибла... Там – в аду – её, страдалицу, найду.
    Мне решено, мне суждено с сестрой погибнуть заодно.
            (Я слышу: ветер – буен, смел –
            Ещё сильнее зашумел.)
    Шли дни и месяцы; но я, святую месть в душе тая,
    Ждала, чтобы изменник-граф, с одной сестрою поиграв,
    Другую также оскорбил, чтобы меня он полюбил, –
            И я тайком точила нож…
            А граф был демонски хорош!
    Он не избег моих сетей. Я бал дала. В толпе гостей,
    Как к обольстительной рабе, я привлекла его к себе;
    Торжествовала я над ним, как над невольником моим.
            (Я слышу: вырвавшись из туч,
            Бушует ветер – дик, могуч;
            В старинных башнях воет он...
            Ужасный свист! Могильный стон!
            По телу пробегает дрожь...
            А граф был демонски хорош!)

            И вот остались мы вдвоём
            На ложе девичьем моём.
            Он мне тогда принадлежал,
            Принадлежала я ему.
            Он нежно руку мне пожал,
            Склонившись к стану моему;
            А я готовила кинжал
            В глухую ночь, в густую тьму
            И прошептала: «Ты умрёшь!»
            …А граф был демонски хорош!
            Поцеловав его в глаза,
            Я не спала, а граф уснул.
            (Я слышу: страшная гроза!
            И треск, и блеск, и шум, и гул...)

    Я ненавидела его в минуту роковую ту;
    Но граф, близ сердца моего, был дорог мне… за красоту.
            Я тихо встала... Он лежал...
            В моей руке сверкнул кинжал.
            Как сладко граф дремал тогда!
            Как грудь, роскошно-молода,
            Вздымалась тихо у него!
            Но не щадила я его;
            Три раза мой кинжал сверкнул,
            В крови три раза утонул,
            Казня изменника за ложь...
            А граф и мёртвый был хорош!

            Тогда, припав лицом к лицу,
            Я причесала мертвецу
            Густые локоны; волной
            Они упали предо мной.
            Как был его прекрасен лик!
            На ложе смерти и любви!
            (О, буря, буря, не реви!).
    Поцеловавши, обвила я белым саваном его,
    И мать-графиню призвала взглянуть на сына своего.
            Святое небо!  Для чего ж
            Мертвец был демонски хорош?

Перевод Л.Н. Трефолева

The Sisters

We were two sisters of one race:
She was the fairest in the face:
        The wind is blowing in turret and tree.
They were together, and she fell;
Therefore revenge became me well.
        O the Earl was fair to see!

She died: she went to burning flame:
She mix’d her ancient blood with shame.
        The wind is howling in turret and tree.
Whole weeks and months, and early and late,
To win his love I lay in wait:
        O the Earl was fair to see!

I made a feast; I bade him come;
I won his love, I brought him home.
        The wind is roaring in turret and tree.
And after supper, on a bed,
Upon my lap he laid his head:
        O the Earl was fair to see!

I kiss’d his eyelids into rest:
His ruddy cheek upon my breast.
        The wind is raging in turret and tree.
I hated him with the hate of hell,
But I loved his beauty passing well.
        O the Earl was fair to see!

I rose up in the silent night:
I made my dagger sharp and bright.
        The wind is raving in turret and tree.
As half-asleep his breath he drew,
Three times I stabb’d him thro’ and thro’.
        O the Earl was fair to see!

I curl’d and comb’d his comely head,
He look’d so grand when he was dead.
        The wind is blowing in turret and tree.
I wrapt his body in the sheet,
And laid him at his mother’s feet.
        O the Earl was fair to see!

1. In the Valley of Cauteretz
2. The Cock
3. The Sailor Boy
4. The Ringlet
5. Move Eastward, Happy Earth

Распечатать стихотворение

Количество обращений к стихотворению: 3627

Последние стихотворения

To English version