Редьярд Киплинг (Rudyard Kipling)

The Female of the Species

                    1911

When the Himalayan peasant meets the he-bear in his pride,
He shouts to scare the monster, who will often turn aside.
But the she-bear thus accosted rends the peasant tooth and nail.
For the female of the species is more deadly than the male.

When Nag the basking cobra hears the careless foot of man,
He will sometimes wriggle sideways and avoid it if he can.
But his mate makes no such motion where she camps beside the trail.
For the female of the species is more deadly than the male.

When the early Jesuit fathers preached to Hurons and Choctaws,
They prayed to be delivered from the vengeance of the squaws.
'Twas the women, not the warriors, turned those stark enthusiasts pale.
For the female of the species is more deadly than the male.

Man's timid heart is bursting with the things he must not say,
For the Woman that God gave him isn't his to give away;
But when hunter meets with husband, each confirms the other's tale --
The female of the species is more deadly than the male.

Man, a bear in most relations-worm and savage otherwise, --
Man propounds negotiations, Man accepts the compromise.
Very rarely will he squarely push the logic of a fact
To its ultimate conclusion in unmitigated act.

Fear, or foolishness, impels him, ere he lay the wicked low,
To concede some form of trial even to his fiercest foe.
Mirth obscene diverts his anger --- Doubt and Pity oft perplex
Him in dealing with an issue --  to the scandal of The Sex!

But the Woman that God gave him, every fibre of her frame
Proves her launched for one sole issue, armed and engined for the same;
And to serve that single issue, lest the generations fail,
The female of the species must be deadlier than the male.

She who faces Death by torture for each life beneath her breast
May not deal in doubt or pity -- must not swerve for fact or jest.
These be purely male diversions -- not in these her honour dwells.
She the Other Law we live by, is that Law and nothing else.

She can bring no more to living than the powers that make her great
As the Mother of the Infant and the Mistress of the Mate.
And when Babe and Man are lacking and she strides unclaimed to claim
Her right as femme (and baron), her equipment is the same.

She is wedded to convictions -- in default of grosser ties;
Her contentions are her children, Heaven help him who denies! --
He will meet no suave discussion, but the instant, white-hot, wild,
Wakened female of the species warring as for spouse and child.

Unprovoked and awful charges --  even so the she-bear fights,
Speech that drips, corrodes, and poisons -- even so the cobra bites,
Scientific vivisection of one nerve till it is raw
And the victim writhes in anguish -- like the Jesuit with the squaw!

So it cames that Man, the coward, when he gathers to confer
With his fellow-braves in council, dare not leave a place for her
Where, at war with Life and Conscience, he uplifts his erring hands
To some God of Abstract Justice -- which no woman understands.

And Man knows it! Knows, moreover, that the Woman that God gave him
Must command but may not govern -- shall enthral but not enslave him.
And She knows, because She warns him, and Her instincts never fail,
That the Female of Her Species is more deadly than the Male.

Баллада о женском первоначале. 1911

Гималайского медведя селянин пугает криком, 
И Хозяин из пещеры мчит в смятении великом. 
Но попробуй тронь Хозяйку – сам же спятишь от испуга, 
Ибо всякая Супруга злее всякого Супруга!

Если кобры вдруг почуют человека приближенье, 
То Самец уйти с дороги не сочтет за униженье. 
Но не связывайся с Самкой, а не то придется туго, 
Ибо всякая Супруга злее всякого Супруга!

Шли с крестом иезуиты к диким чо́кто и гуро́нам, 
Но частенько возвращались в настроенье похоронном: 
Били в кровь иезуитов, не пускали их в вигвамы, 
Нет, не воины, но – хуже – их воинственные дамы!

Сердце робкое мужское разрывается, тоскуя: 
Богоданную Супругу не заменишь на другую! 
Подтвердят мужья и люди из охотничьего круга 
То, что всякая Супруга злее всякого Супруга!

Где вы, львы, и где вы, тигры? – Здесь остались только кисы,
Что устраивают игры и идут на компромиссы. 
Чешут темя, тянут время, вертят факты так и эдак, 
Чтоб мяукнуть потихоньку, а не рявкнуть напоследок!

Из боязни пораженья взор по-девичьи потупят. 
Право принимать решенье хоть врагу переуступят.
Сомневаются, жалеют аж до умопомраченья. 
Позабыли эти люди о Мужском Предназначенье!

Но с Женою Богоданной не проходят эти штуки. 
Если цель себе наметит, за нее пойдёт на муки. 
За Детей любую муку не зачтёт себе в заслугу, 
Ибо всякая Супруга злее всякого Супруга!

Той, что рвёт себя на части, чтобы жизнь не прерывалась. 
На сомненья и на жалость места в жизни не осталось. 
То – мужские недостатки. Мы ж, продувшись подчистую, 
Чтим Закон ее Особый, не шумя, не протестуя.

То, что ей даёт природа, возвращает леди щедро, 
Тратя недра материнства и супружеские недра. 
Ни бездетность, ни безмужье не убьют её природы:
В ней всегда живут и дремлют неразбуженные всходы.

Все её существованье заполняют Дом и Дети. 
Тот, кто это отрицает, – не жилец на белом свете! 
Разводить она не станет тихих, вкрадчивых дискуссий: 
Леди острыми ногтями оппонирует, не труся.
 
Сделай резкое движенье – вмиг медведица озлится. 
Молви слово в раздраженье – кобра тут же разъярится. 
Вырви нерв живой из тела – всякий скорчится, похожий 
На отца иезуита, жертву леди краснокожей.

Трус Мужчина заседает вместе с трусами в совете. 
Не уступит место леди там ни он, ни люди эти. 
Зачеркнул он Ум и Совесть, он лишь молится и внемлет 
Справедливости Абстрактной, той, что леди не приемлет.

Управлять, увы, не сможет та, что быть должна у власти, 
И Мужчина, зная это, от Жены не ждет напасти, 
Но, об этом зная тоже, молвит грозная подруга: 
«Помни: всякая Супруга злее всякого Супруга!»

© Перевод Евг. Фельдмана
4-7.06.1996
1.01.2001 (ред.)
2.04.2008 (ред.)
Все переводы Евгения Фельдмана

Поддержать сайт