Редьярд Киплинг (Rudyard Kipling)

Гиены

Когда похоронный патруль уйдет
И коршуны улетят,
Приходит о мертвом взять отчет
Мудрых гиен отряд.

За что он умер и как он жил -
Это им все равно.
Добраться до мяса, костей и жил
Им надо, пока темно.

Война приготовила пир для них,
Где можно жрать без помех.
Из всех беззащитных тварей земных
Мертвец беззащитней всех.

Козел бодает, воняет тля,
Ребенок дает пинки.
Но бедный мертвый солдат короля
Не может поднять руки.

Гиены вонзают в песок клыки,
И чавкают, и рычат.
И вот уж солдатские башмаки
Навстречу луне торчат.

Вот он и вышел на свет, солдат, -
Ни друзей, никого.
Одни гиеньи глаза глядят
В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов
Жуют без лишних затей,
Но они не пятнают имен мертвецов:
Это - дело людей.

Перевод: К. Симонова


Нет, погребенный солдатский труп 
     Едва ль превратится в тлен!
Попробует мертвеца на зуб
     Стая голодных гиен.

Кто погиб, и как погиб,
     Выполнив долг бойца, -
Что им за дело, коль из-под глыб
     Слышится запах мясца?

Как тянет падалью из-под камней!
     И слюни свисают с харь:
Мертвец беззащитен, его сильней
     Любая живая тварь!

(Ударит ребенок, лягнет овца,
     И цапнет навозный жук;
Проще, спокойней жрать мертвеца -
     Тот не подымет рук).

Рычат, хохочут и роют песок,
     Чтобы делить впотьмах
Сытный, тухлый, большой кусок -
     То есть, солдатский прах.

И бескровный, мертвый солдатский лик
     Явится вновь - лишь на миг:
Из могилы разрытой солдат возник
     Для Господа - и для них,

Тварей, чьим душам неведом стыд:
     Но злобы в их душах несть -
Лишь человек мертвецов хулит,
     Убитых пятная честь.

© Перевод Сергея Александровского (2005)
Сергей Александровский - русский поэт и переводчик.


Когда отделенья уйдут похоронные, 
	Когда коршуньё безобразное скроется, 
Приходят гиены, войной умудрённые, 
	Справляться о тех, кто в могилах покоится.

К причинам смертей – отношение пресное. 
	К последствиям горьким они прикасаются
И мордами тычут под камни окрестные, 
	Пока до искомого не докопаются.

Что найдено, тут же и рвётся, и треплется. 
	Нажратъся – что может быть в жизни прекраснее? 
Не трогают тех, в ком дыхание теплится,
	Брать мёртвое мясо – всегда безопаснее.

(Бодают  бараны и черви кусаются, 
	Дитя разозлишь – с кулачонками кинется, 
Лишь мёртвый солдат воевать не пытается: 
	Мизинец – и тот у него не подымется!).

Терпенье гиенье  – терпение адское. 
	В работе клыки у инспектора строгого.
И вот уже мясо и кости солдатские 
	Наверх поползли из могильного логова.

Страдальческий лик на мгновенье откроется. 
	Из ныне живущих не всякий желающий 
Его лицезреть в этот миг удостоится, –
	Лишь только Господь и лишь тот проверяющий,

Что, мясо добыв, не захочет, наверное, 
	Подумать, каким он добыл его способом. 
Но скорбных имён не отметит он скверною, 
	Подобно иным человеческим особям!

© Перевод Евг. Фельдмана
17-18.04.1990
17.05.1995 (ред.)
Все переводы Евгения Фельдмана

The Hyaenas

After the burial-parties leave
And the baffled kites have fled;
The wise hyænas come out at eve
To take account of our dead.

How he died and why he died
Troubles them not a whit.
They snout the bushes and stones aside
And dig till they come to it.

They are only resolute they shall eat
That they and their mates may thrive,
And they know that the dead are safer meat
Than the weakest thing alive.

(For a goat may butt, and a worm may sting,
And a child will sometimes stand;
But a poor dead soldier of the King
Can never lift a hand.)

They whoop and halloo and scatter the dirt
Until their tushes white
Take good hold in the army shirt,
And tug the corpse to light,

And the pitiful face is shewn again
For an instant ere they close;
But it is not discovered to living men—
Only to God and to those

Who, being soulless, are free from shame,
Whatever meat they may find.
Nor do they defile the dead man’s name—
That is reserved for his kind.

Поддержать сайт