Роберт Бернс (Robert Burns)

Стихи о зайчихе, с которую только что выстрелил охотник, и она, раненная, с трудом проковыляла мимо меня

Ослепни, человек бесчеловечный:
	Ты целишься в живое существо!
	Ты – выстрелил, злодей! – и оттого
Не ведай в жизни счастья, бессердечный!

А ты, блуждавшая в лесу и в поле,
	Ползи, по капле источая кровь...
	Убежища и пропитанья вновь
Ты, бедная, там не отыщешь боле!

Ты умираешь в муке безысходной.
	Камыш, склонясь, свистит над головой,
	И грудкою, зверёк едва живой,
Ты к почве прижимаешься холодной.

А рядом – детки. И тревога зреет
	В сознанье. Погружаясь в вечный мрак,
	Ты думаешь: кто защитит их так,
Как только мать их защитить сумеет?

Ни вечером, ни утром я не вижу
	Тебя, мой друг, бродя у Нит-реки,
	Кляну твой рок и, плача от тоски,
Я твоего убийцу ненавижу!

© Перевод Евг. Фельдмана
16-18.01.2003
Все переводы Евгения Фельдмана

О подбитом зайце, проковылявшем мимо меня

Стыдись, бесчеловечный человек!
	Долой твое разбойничье искусство!
	Пускай твоей душе, лишенной чувства,
Не будет утешения вовек.

А ты, кочевник рощ, полей, лугов,
	Где проведешь ты дней своих остаток?
	Конец твой будет горестен и краток.
Тебя не ждет родной зеленый кров.

Калека жалкий, где-нибудь в тиши,
	Среди заросшей вереском поляны
	Иль у реки, где свищут камыши,
Ты припадешь к земле кровавой раной.

Не раз, встречая над рекою Нит
	Рассвет веселый или вечер трезвый,
	Я вспомню о тебе, приятель резвый,
И прокляну того, кем ты убит!

Перевод С.Я. Маршака
Все переводы Самуила Маршака

On Seeing a Wounded Hare Limp by Me, Which a Fellow Had Just Shot at

INHUMAN man! curse on thy barb’rous art,
  And blasted be thy murder-aiming eye;
  May never pity soothe thee with a sigh,
Nor ever pleasure glad thy cruel heart!

Go, live, poor wanderer of the wood and field,
  The bitter little that of life remains;
  No more the thickening brakes and verdant plains
To thee shall home, or food, or pastime yield.

Seek, mangled wretch, some place of wonted rest,
  No more of rest, but now thy dying bed!
  The sheltering rushes whistling o’er thy head,
The cold earth with thy bloody bosom prest.

Perhaps a mother’s anguish adds its woe;
  The playful pair crowd fondly by thy side:
  Ah, helpless nurslings! who will now provide
That life a mother only can bestow?

Oft as by winding Nith, I, musing, wait
  The sober eve, or hail the cheerful dawn,
  I’ll miss thee sporting o’er the dewy lawn,
And curse the riffian’s aim, and mourn thy hapless fate.

Поддержать сайт