Редьярд Киплинг (Rudyard Kipling)

Пан в Вермонте. 1893

Ожидается, что числа 15-го этого месяца к Вам явится
наш мистер*** с обычным набором каталогов: «Семена для
весенних посадок» и т.п. –

				         ОБЪЯВЛЕНИЕ В ЖУРНАЛЕ «ФЛОРИСТ».


Про сорок градусов в тени нам объявили долы.1 
Голыш торчит, ручей журчит, и склоны с юга – голы.
И колесница до оси в грязи у Феба. Зод-
-иак, поди, рад: Пан в пути! Весна, Весна идёт!

О, Пшик & Теллус!2 Чудный дом! Сыны их – в прошлом – Боже! –  
Нам продали Зевс знает что, – и нынче будет то же.
Пан – весь в меху, но «кто есть ху», там А́пис3 не спросил:
Козёл быка, издалека узнав, – заголосил.

Шагает Пан, от страсти пьян. Стой, Пи́тис4, ну же, ну же!
Ну не беги, ну помоги ему в тоске и нуже!
Как он, облом, плясал в былом в компании Менад!
Numen adest!5 Для наших мест сыграй. Вот плата, брат.

(И флокс угас, и роза, – враз (прошло лишь две недели!).
Журнал вещал, он обещал… И что ж теперь – на деле?
Да, что ж теперь? Опять поверь в гарантии – и вновь
Купи семян, стерпи обман, и верь, и… вся любовь!). 
 
Нам кажет Пан блестящий план, раскрашенную небыль.
Эде́мский Меч, – о чём тут речь? – сих планов ярче не был.6
Помо́на, Ли́бер, – всяк из них лишь так чудотворит.7 
(«Ужель не вырастить и вам Упавших Гесперид?»).8  

Берёт у нас любой заказ и – не моргнёт и глазом:
«Вот этот сорт – пусть не апорт, но укрепляет Разум.
В тех яблоках Здоровье, в тех…Что? – Золото! – А в тех…».
«Достаточно, любезный Пан!..» – (Лукавый пустобрех!).

Любезный Пан, лукавый Пан на нас взирает зорко,
Чтоб всех и каждого надуть – от Фри́ско9 до Нью-Йорка. 
И всё ж, любимая, цветы здесь в мае зацветут,
Где он в снегу оставил след, – и там, и там, и тут.

© Перевод Евг. Фельдмана
18-20. 03.2006
Все переводы Евгения Фельдмана


Примечания

Pan in Vermont

                              1893

              About the 15th of this month you may expect
              our Mr. -- , with the usual Spring Seed, etc., Catalogues.

                                          – Florist’s Announcement.

It’s forty in the shade to-day, the spouting eaves declare;
The boulders nose above the drift, the southern slopes are bare;
Hub-deep in slush Apollo’s car swings north along the Zod-
iac. Good luck, the Spring is back, and Pan is on the road!

His house is Gee & Tellus’ Sons, – so goes his jest with men –
He sold us Zeus knows what last year; he’ll take us in again.
Disguised behind the livery-team, fur-coated, rubber-shod –
Yet Apis from the bull-pen lows – he knows his brother God!

Now down the lines of tasseled pines the yearning whispers wake –
Pithys of old thy love behold! Come in for Hermes’s sake!
How long since that so-Boston boot with reeling Maenads ran!
Numen adest! Let be the rest. Pipe and we pay, O Pan.

(What though his phlox and hollyhocks ere half a month demised?
What though his ampelopsis clambered not as advertised?
Though every seed was guaranteed and every standard true –
Forget, forgive they did not live! Believe, and buy anew!)

Now o’er a careless knee he flings the painted page abroad –
Such bloom hath never eye beheld this side of Eden Sword;
Such fruit Pomona marks her own, yea, Liber oversees,
That we may reach (one dollar each) the Lost Hesperides!

Serene, assenting, unabashed, he writes our orders down: –
Blue Asphodel on all our paths – a few true bays for crown –
Uncankered bud, immoral flower, and leaves that never fall –
Apples of Gold, of Youth, of Health – and – thank you, Pan, that’s all...

He’s off along the drifted pent to catch the Windsor train,
And swindle every citizen from Keene to Lake Champlain.
But where his goat’s-hoof cut the crust – beloved, look below –
He’s left us (I’ll forgive him all) the may-flower ‘neath her snow!

Поддержать сайт