Роберт Бернс (Robert Burns)

Sketch Inscribed to the Right Hon. C. J. Fox

HOW Wisdom and Folly meet, mix, and unite;
How Virtue and Vice blend their black and their white;
How Genius, th’ illustrious father of fiction,
Confounds rule and law, reconciles contradiction-
I sing; If these mortals, the Critics, should bustle,
I care not, not I-let the Critics go ‘whistle!
But now for a Patron, whose name and whose glory
At once may illustrate and honour my story.
Thou first of our orators, first of our wits;
Yet whose parts and acquirements seem just lucky hits;
With knowledge so vast, and with judgment so strong,
No man with the half of ‘em e’er could go wrong;
With passions so potent, and fancies so bright,
No man with the half of ‘em e’er could go right;
A sorry, poor, misbegot son of the Muses.
For using thy name offers fifty excuses.
Good Lord, what is man! for as simple he looks,
Do but try to develop his hooks and his crooks,
With his depths and his shallows, his good and his evil,
All in all, he’s a problem must puzzle the devil.
On his one ruling passion Sir Pope hugely labours,
That, like th’ old Hebrew walking-switch, eats up its neighbours:
Mankind are his show-box - a friend, would you know him?
Pull the string, Ruling Passion: the picture will show him.
What pity, in rearing so beauteous a system,
One trifling particular, Truth, should have miss’d him!
For, spite of his fine theoretic positions,
Mankind is a science defies definitions.

Some sort all our qualities each to its tribe,
And think Human-nature they truly describe;
Have you found this, or t’other? there’s more in the wind;
As by one drunken fellow his comrades you’ll find.
But such is the flaw, or the depth of the plan,
In the make of the wonderful creature call’d Man;
No two virtues, whatever relation they claim,
Nor even two different shades of the same,
Though like as was ever twin-brother to brother
Possessing the one shall imply you’ve the other.

But truce with abstraction, and truce with a muse
Whose rhymes you’ll perhaps, Sir, ne’er deign to peruse:
Will you leave your justings, your jars, and your quarrels,
Contending with Billy for proud-nodding laurels!
My much-honour’d Patron, believe your poor Poet,
Your courage much more than your prudence you show it
In vain with Squire Billy for laurels you struggle,
He’ll have them by fair trade, if not, he will smuggle;
Not cabinets even of kings would conceal ‘em,
He’d up the back-stairs, and, by God, he would steal ‘em.
Then feats like Squire Billy’s you ne’er can achieve ‘em,
It is not, outdo him-the task is, out-thieve him.

Набросок, предназначенный достопочтенному Чарльзу Джеймсу Фоксу

Как Мудрость и Глупость сплетаются тесно, 
Как Честь и Порок проживают совместно, 
Как Гений смущает закон и порядок, 
Но мир избавляет от грубых накладок, 
Пою. И пускай освистит меня  Критик: 
На то он и Критик, да я-то – не нытик!

Теперь о Патроне, о муже умнейшем, 
Который рассказ мой украсит в дальнейшем.

Он – первый оратор, и каждому ясно, 
Подвешен язык у него первоклассно. 
Исполненный знаний, на «бис» и на «браво»
Он полчеловечества двигает вправо,
И тут же, исполненный страсти и гнева, 
Он полчеловечества двигает влево. 
Поэт  никудышный, краснею, пасую. 
Названье его поминаючи всуе. 
Хоть с виду он прост, но ума не найдётся. 
Что в плутнях его до конца разберётся. 
Он сладок и гадок, он гиря и мячик, – 
Сам дьявол загадок его не отгадчик! 
Ведущая Страсть его – в веденье Попа, 
Та Страсть его – посох библейский наш – о-па!
Ведущая Страсть его – крепкая нитка, 
От коей, что куклы, мы действуем прытко. 
И жаль, что не видно в системе удачной 
Одной только Правды (детальки пустячной!) 
Теорией практику смог он опрыснуть, 
Но смертных не смог в дефиниции втиснуть 
Иной наши свойства разложит по полкам 
И чает, что Люди описаны толком. 
Но в мире пьянчуг по одной лишь из физий 
Мы судим о качествах целых дивизий. 
Сей принцип сложился на вечные веки. 
Ему подчиняются все Человеки. 
Вы,  как ни старайтесь, не встретите всё же 
Двух разных теней одного и того же. 
Мы все – близнецы, ибо снова и снова, 
Сказав об одном, задеваем другого.

Но к черту абстракции, к черту писанья: 
Вы вряд ли на них обратите вниманье. 
Крикливы, как бабы, ревнивы, как мавры, 
Кончайте вы с Биллом сражаться за лавры!1  
Почтенный  Патрон  мой, поверьте Поэту: 
В том храбрости много, да разума нету. 
От Билла вам честности ждать не придётся: 
Мытьем или катаньем лавров добьётся, 
И если с парадного их не обрящет, 
То с чёрного хода их точно утащит. 
Вы будете в силе его пересилить, 
Коль сможете Билли во всём пере-биллить!

© Перевод Евг. Фельдмана
2-3.05.1998
Все переводы Евгения Фельдмана

Поддержать сайт