Эдгар Аллан По (Edgar Allan Poe)

К Елене

О, Елена, твоя красота для меня —
        Как Никейский челнок старых дней,
Что, к родимому краю неся и маня,
        Истомленного путника мчал все нежней
        Над волной благовонных морей.

        По жестоким морям я блуждал, нелюдим,
Но классический лик твой, с загадкою грез,
С красотой гиацинтовых нежных волос,
        Весь твой облик Наяды — всю грусть, точно дым,
Разогнал — и меня уманила Наяда
К чарованью, что звалось — Эллада,
        И к величью, что звалося — Рим.

Вот, я вижу, я вижу тебя вдалеке,
        Ты как статуя в нише окна предо мной,
Ты с лампадой агатовой в нежной руке,
О, Психея, из стран, что целебны тоске
         И зовутся Святою Землей!

Перевод К. Бальмонта


Елена, как никейский чёлн
    Краса твоя! — Во время оно
По глади благовонных волн
    Скиталец мчался окрылённо
    К себе, в родное лоно.

Морями зла я был гоним,
    Но локон твой, и взор Наяды,
И дивный лик влекли к родным
    Брегам божественной Эллады,
Влекли в величественный Рим.

Психеи стройные черты,
    Как изваянье в нише сада,
    В руке — горящая лампада
Как будто из чертогов ты
    Святого града!

Перевод Д. Смирнова-Садовского


Елене

(Елене Уитмен)

Тебя я видел только раз единый —
Прошли года — не подсчитать мне: сколько,
Но мнится все, что так немного лет.
В июле это было; поздней ночью;
Подобная твоей душе, по небу
Плыла луна уклонною дорогой,
Рассеивая свет серебряный
На дрему й покой несчетных роз
В саду волшебном ввысь под’явших лица, —
В саду волшебном, где несмелый ветер
Бродил на ципочках, качая розы,
Под’явшие сиянием любви —
В экстазе смертном — ароматы-души
К серебряной и шелковой луне, —
Где, улыбаясь, умирали розы
Присутствием твоим восхищены.

А ты была вся в белом, на скамье
Темнеющей склоненная — роняла
Свой свет луна на лица тихих роз
И на тебя застывшую в печали!

То не Судьба-ль была июльской ночью —
Да, не Судьба-ль (чье имя также: Грусть),
Что я остановился у решетки,
Вдыхая запах задремавших роз
Не шевелясь стоял я; все заснуло.
Лишь ты да я (сливая два созвучья,
Вот эти, бьется сердце — о, отрада!)
Лишь ты да я — померкло и исчезло
Все, все вокруг в блаженный этот миг.
(О, сохрани о нем воспоминанье!)

Жемчужный свет луны погас, и мраком
Окуталась замшоная скамья
И длинная аллея и деревья
Тихонько шепчущие; запах роз
В руках у ветра любящего умер.
И было все одной тобой полно —
Тобой одной, твоей душой, глазами.

Я только их и видел — в целом мире
Я видел только их одно мгновенье —
Пока луна померкнуть не успела…
В кристальных сферах сердце в этот миг
Причудливую сказку записало!
Твои глаза — таким глубоким горем
Они светились и надеждой гордой
И смелостью волнующих желаний,
И неизмерною способностью любви!

Я помню, как ушла она — Диана —
На западное ложе грозных туч, —
И ты, меж кипарисов похоронных,
Прошла, как призрак… А глаза остались, —
Твои глаза… О, им нельзя уйти!
В пустынный путь мой, поздней ночью, к дому,
Они светили мне… С тех пор со мной
Они навек (…не таковы надежды!..)
Сквозь горечь лет; и я покорен им.
Руководительствовать мной, сомненья
Рассеивать своим прозрачным светом
И пламенем ненашим освещать
Угрюмый мрак души — удел их давний.

Они как звезды в этом дальнем небе
И красота (а красота — надежда).
Коленопреклонный, им молюсь
В печальные часы ночей безмолвных
И в суете дневной… Они со мной
Две сладостно светящие звезды
Вечерние. Их блеск не застит солнце!

Перевод В.П. Фёдорова


Елене

Тебя я видел раз, лишь раз; шли годы;
Сказать не смею сколько, но не много.
То был Июль и полночь; и от полной
Луны, что, как твоя душа, блуждая
Искала путь прямой по небесам, —
Сребристо-шелковым покровом света,
Спокойствие, и зной, и сон спадали
На поднятые лики тысяч роз,
В саду волшебном выросших, где ветер
Смел пробегать на цыпочках едва, —
На поднятые лица роз спадали,
Струивших, как ответ на свет любовный
В безумной смерти, аромат души, —
На лица роз спадали, что смеялись
И умирали в том саду, заклятом
Тобой и чарой близости твоей.

Одетой в белом, на ковре фиалок,
Тебя лежащей видел я; свет лунный
Скользил на поднятые лица роз
И на твое, - ах! поднятое с грустью.

Была ль Судьба — та полночь, тот Июль,
Была ль Судьба (что именуют Скорбью),
Что повелела мне у входа медлить,
Вдыхая ароматы сонных роз?
Ни шага вкруг; проклятый мир — дремал,
Лишь ты и я не спали (боже! небо!
Как бьется сердце, единя два слова).
Лишь ты и я не спали. Я смотрел,
И в миг единый все вокруг исчезло
(О, не забудь, что сад был тот — волшебный!),
Луны погасли перловые блестки,
Скамьи из моха, спутанные тропки,
Счастливые цветы, деревья в грусти, —
Все, все исчезло; даже запах роз
В объятьях ароматных вздохов умер.
Исчезло все, — осталась ты, — нет, меньше,
Чем ты: лишь дивный свет — очей твоих,
Душа твоих взведенных в высь очей.
Лишь их я видел: то был — весь мой мир;
Лишь их я видел; все часы лишь их,
Лишь их, пока луна не закатилась.

О, сколько страшных сказок сердца было
Написано на тех кристальных сферах!
Что за тоска! Но что за упованья!
И что за море гордости безмолвной!
Отважной гордости, и несравненной
Глубокой силы роковой Любви!

Вот, наконец, Диана, наклоняясь
На запад, стерла грозовые тучи;
Ты, призрак, меж деревьев, осенявших
Тебя, исчезла. Лишь глаза остались,
Не уходили, — не ушли вовек,
Мне освещая одинокий к дому
Мой путь, светили (как надежды) — вечно.
Они со мной ведут меня сквозь годы,
Мне служат, между тем я сам — их раб;
Их дело — обещать, воспламенять
Мой долг; спасаем я их ярким блеском,
Их электрическим огнем очищен,
Я освещен огнем их елисейским.
Мне наполняя душу Красотой
(Она ж — Надежда), светят в небе — звезды,
Что на коленях чту в ночных томленьях;
Но вижу их и в полном блеске полдня,
Всегда их вижу, — блещущие нежно
Венеры две, что не затмит и солнце.

Перевод В. Брюсова

To Helen

Helen, thy beauty is to me
    Like those Nicean barks of yore,
That gently, o'er a perfumed sea,
    The weary, wayworn wanderer bore
    To his own native shore.

On desperate seas long wont to roam,
    Thy hyacinth hair, thy classic face,
Thy Naiad airs have brought me home
    to the glory that was Greece
And the grandeur that was Rome.

Lo! in yon brilliant window-niche
    How statue-like I see thee stand,
    The agate lamp within thy hand!
Ah, Psyche, from the regions which
    Are Holy Land! 

1. Elizabeth
2. To the River
3. In Youth I have Known One
4. Enigma
5. Sancta Maria

Распечатать стихотворение

Количество обращений к стихотворению: 4632

Последние стихотворения

To English version