Эдгар Аллан По (Edgar Allan Poe)

Dream-Land

By a route obscure and lonely,
Haunted by ill angels only,
Where an Eidolon, named NIGHT,
On a black throne reigns upright,
I have reached these lands but newly
From an ultimate dim Thule-
From a wild clime that lieth, sublime,
   Out of SPACE- out of TIME.

Bottomless vales and boundless floods,
And chasms, and caves, and Titan woods,
With forms that no man can discover
For the tears that drip all over;
Mountains toppling evermore
Into seas without a shore;
Seas that restlessly aspire,
Surging, unto skies of fire;
Lakes that endlessly outspread
Their lone waters- lone and dead,-
Their still waters- still and chilly
With the snows of the lolling lily.

By the lakes that thus outspread
Their lone waters, lone and dead,-
Their sad waters, sad and chilly
With the snows of the lolling lily,-
By the mountains- near the river
Murmuring lowly, murmuring ever,-
By the grey woods,- by the swamp
Where the toad and the newt encamp-
By the dismal tarns and pools
   Where dwell the Ghouls,-
By each spot the most unholy-
In each nook most melancholy-
There the traveller meets aghast
Sheeted Memories of the Past-
Shrouded forms that start and sigh
As they pass the wanderer by-
White-robed forms of friends long given,
In agony, to the Earth- and Heaven.

For the heart whose woes are legion
'Tis a peaceful, soothing region-
For the spirit that walks in shadow
'Tis- oh, 'tis an Eldorado!
But the traveller, travelling through it,
May not- dare not openly view it!
Never its mysteries are exposed
To the weak human eye unclosed;
So wills its King, who hath forbid
The uplifting of the fringed lid;
And thus the sad Soul that here passes
Beholds it but through darkened glasses.

By a route obscure and lonely,
Haunted by ill angels only,
Where an Eidolon, named NIGHT,
On a black throne reigns upright,
I have wandered home but newly
From this ultimate dim Thule.

Страна снов

По тропинке одинокой
Я вернулся из страны,
Где царит во тьме глубокой
Призрак Ночи-сатаны,
На окраине далекой,
Средь отверженных духов —
Вне пространства и веков.

Там деревья-великаны,
Облеченные в туманы,
Невидимками стоят;
Скалы темные глядят
С неба красного — в озера,
Беспредельные для взора…
Льют безмолвные ручьи
Воды мертвые свои,
Воды, сонные, немые
В реки темно-голубые.

Там, белея в тьме ночной,
Над холодною водой,
Точно спутанные змеи,
Вьются нежные лилеи.
И во всяком уголке, —
И вблизи и вдалеке, —
Где виднеются озёра,
Беспредельные для взора, —
Где, белея в тьме ночной,
Над холодною водой,
Точно спутанные змеи,
Вьются нежные лилеи, —
Возле дремлющих лесов,—
Близ плеснеющих прудов,
Полных гадов и драконов, —
Вдоль вершин и горных склонов, —
С каждым шагом на пути
Странник может там найти
В дымке белых одеяний
Тени всех Воспоминаний…
Чуть заметная на взгляд,
Дрожь колеблет их наряд;
Кто пройдет близ тени дивной, —
Слышит вздох ее призывный.
То — давнишние друзья,
Лица, некогда живые, —
Те, чтó Небо и Земля
Взяли в пытках агонии.

Кто, судьбой не пощажен,
Вынес бедствий легион,
Тот найдет покой желанный
В той стране обетованной.
Этот дальний, темный край
Всем печальным — чистый рай!
Но волшебную обитель
Заслонил ее Властитель
Непроглядной пеленой;
Если ж он душе больной
Разрешит в нее пробраться, —
Ей придется любоваться
Всем, что некогда цвело, —
В закопченное стекло.

По тропинке одинокой
Я вернулся из страны,
Где царит во тьме глубокой
Призрак Ночи-сатаны,
На окраине далекой,
Средь отверженных духов, —
Вне пространства и веков. 

Перевод С.А. Андреевского


       Тропой темной, одинокой,
       Где лишь духов блещет око,
       Там, где ночью черный трон
       (Этим Идолом) взнесен,
       Я достиг, недавно, сонный,
       Граней Фуле отдаленной,
И божественной, и странной, дикой области,
                                                 взнесенной
       Вне Пространств и вне Времен.

Бездонный дол, безмерности потока,
Пещеры, бездны, странные леса;
На облики, каких не знало око,
Что миг, то каплет едкая роса.
       Горы рушатся всечасно
       В океан без берегов,
       Что валы вздымает властно
       До горящих облаков.
Озер просторы, странно полноводных,
Безмерность вод, — и мертвых, и холодных,
Недвижность вод, — застывших в мгле бессилий
Под снегом наклоненных лилий.

Там близ озер, безмерно полноводных,
Близ мертвых вод, — и мертвых, и холодных, —
Близ тихих вод, застывших в мгле бессилий
       Под снегом наклоненных лилий, —
       Там близ гор, — близ рек, бегущих,
       Тихо льющих, век поющих; —
       Близ лесов и близ болот,
       Где лишь водный гад живет;
       Близ прудов и близ озер,
       Где колдуний блещет взор;
       В каждом месте погребальном,
       В каждом уголку печальном,
       Встретит, в ужасе немом,
       Путник — Думы о былом, —
       Формы, в саванах унылых,
       Формы в белом, тени милых,
       Что идут со стоном там,
В агонии, предаваясь и Земле и Небесам!

       Для сердец, чья скорбь безмерна,
       Это — край услады верной,
       Для умов, что сумрак Ада
       Знают, это — Эль-Дорадо!
       Но, в стране теней скользя,
       Обозреть ее — нельзя!
       Тайн ее вовек, вовек
       Не познает человек;
       Царь ее не разрешит,
       Чтоб был смертный взор открыт;
Чье б скорбное Сознанье там ни шло,
Оно все видит в дымное стекло.

       Тропкой темной, одинокой,
       Где лишьдухов блещет око,
       Из страны, где Ночью — трон
       (Этим Идолом) взнесен,
       Я вернулся, утомленный,
       С граней Фуле отдаленной.

Перевод В. Брюсова
Все переводы Валерия Брюсова

Поддержать сайт