Джон Китс (John Keats)

Ода к Фанни

Природа-врач! Пусти мне кровь души!
Лишь брось на свой треножник, и послушно
Пусть хлынут из груди стихи. Мне душно...
От стихотворства сердце разреши!

Дай только тему, тему! Дай мне роздых.
Мечта моя, ты видишься сквозь мрак.
 Но где призывный знак,
Чтоб выбежал я на морозный воздух?

Любовь моя! Ты - нежная обитель
Надежд, печалей, страхов и отрад.
Сейчас, во мгле ночной, как небожитель,
Ты светишь - отгадал я без ошибки! -
Волшебной красотой своей улыбки,
Чей блеск мой бедный, жадный, рабский взгляд
 Впивает в изумленье
 И в сладостном томленье.

Мой пир! Тебя глазами ест обжора.
Луны моей серебряной смущенье
Кто смеет вызывать бесстыдством взора?
 Пусть говорит в нем страсть,
 Руки своей не позволяй украсть!
И пульса учащенного биенье
Оставь мне, сжалься! Даже невзначай
Ты сердца от меня не отвращай.

Хоть музыка звучит и сладострастных
Видений сонм колышет воздух жаркий,
Ты бойся танца завитков опасных,
 Вдыхая этот хмель,
 Воздержанная лилия, апрель
Улыбчивый, холодный, яркий.
Дай, Господи, чтоб не осталось втуне
Мое мечтанье о тепле июня!

- Неправда! - скажешь, Фанни? К белоснежной
Груди ты руку мягкую прижми
И, сердца звук услышав безмятежный,
Признайся: верность женская мужчине -
Перо, что плавает в морской пучине.
Давным-давно известно меж людьми:
 Изменчива подруга,
 Как одуванчик луга.

Сознанье это - горше всяких бед
Тому, кто одержим любовью, Фанни,
Как я, чье сердце за тобою вслед
 Стремится, здравый смысл отринув
 И свой постылый дом покинув.
С нас требует любовь жестокой дани.
Мой ангел! Снизойдя к такой плачевности,
Спаси, убереги меня от ревности!

О, если ценишь пыл души смиренной, -
Не блеск минутный оболочки внешней, -
Пускай любви моей престол священный
Никто не осквернит, и хлеб святой
Да не преломит грубою рукой,
 И не сомнет цветок мой вешний.
А если нет - я навсегда закрою
Глаза, предавшись вечному покою.

Перевод В. Потаповой

Ode to Fanny

PHYSICIAN Nature! Let my spirit blood!
   O ease my heart of verse and let me rest;
Throw me upon thy Tripod, till the flood
   Of stifling numbers ebbs from my full breast.
A theme! a theme! great nature! give a theme;
    Let me begin my dream. 
I come -- I see thee, as thou standest there,
Beckon me not into the wintry air.

Ah! dearest love, sweet home of all my fears,
   And hopes, and joys, and panting miseries, --
To-night, if I may guess, thy beauty wears
    A smile of such delight, 
    As brilliant and as bright, 
As when with ravished, aching, vassal eyes,
    Lost in soft amaze, 
    I gaze, I gaze!

Who now, with greedy looks, eats up my feast?
   What stare outfaces now my silver moon!
Ah! keep that hand unravished at the least;
    Let, let, the amorous burn -- 
    But pr'ythee, do not turn 
The current of your heart from me so soon.
    O! save, in charity, 
    The quickest pulse for me.

Save it for me, sweet love! though music breathe
   Voluptuous visions into the warm air;
Though swimming through the dance's dangerous wreath,
    Be like an April day, 
    Smiling and cold and gay, 
A temperate lilly, temperate as fair;
    Then, Heaven! there will be 
    A warmer June for me.

Why, this, you'll say, my Fanny! is not true:
   Put your soft hand upon your snowy side,
Where the heart beats: confess -- 'tis nothing new --
    Must not a woman be 
    A feather on the sea, 
Sway'd to and fro by every wind and tide?
    Of as uncertain speed 
    As blow-ball from the mead?

I know it -- and to know it is despair
   To one who loves you as I love, sweet Fanny!
Whose heart goes fluttering for you every where,
    Nor, when away you roam, 
    Dare keep its wretched home, 
Love, love alone, his pains severe and many:
    Then, loveliest! keep me free, 
    From torturing jealousy.

Ah! if you prize my subdued soul above
   The poor, the fading, brief, pride of an hour;
Let none profane my Holy See of love,
    Or with a rude hand break 
    The sacramental cake: 
Let none else touch the just new-budded flower;
    If not -- may my eyes close, 
    Love! on their lost repose. 

Поддержать сайт