Уолт Уитмен (Walt Whitman)

Листья травы. 21. Из цикла «Барабанный бой». 17. Лагерь на рассвете, седом и туманном

Лагерь на рассвете, седом и туманном,
Когда, проснувшись так рано, я выхожу из своей палатки,
Когда бреду по утренней прохладе мимо лазаретной палатки,
Три тела я вижу, их вынесли на носилках и оставили без
      присмотра,
Каждое накрыто одеялом, широким коричневатым шерстяным
      одеялом,
Тяжелым и мрачным одеялом, закрывающим все сверху донизу.
Из любопытства я задерживаюсь и стою молча,
Потом осторожно отворачиваю одеяло с лица того, кто ближе;
Кто ты, суровый и мрачный старик, давно поседевший,
      с запавшими глазами?
Кто ты, мой милый товарищ?
Потом я иду ко второму - а кто ты, родимый сыночек?
Кто ты, милый мальчик, с детской пухлостью щек?
Потом - к третьему - лицо ни старика, ни ребенка, очень
      спокойное, словно из прекрасной желто-белой слоновой
      кости;
Юноша, думаю, что признал тебя, - думаю, что это лицо -
      лицо самого Христа,
Мертвый и богоподобный, брат всем и каждому, он снова
      лежит здесь. 

Перевод Б. Слуцкого

Leaves of Grass. 21. Drum-Taps. 17. A Sight in Camp in the Daybreak Gray and Dim

A sight in camp in the daybreak gray and dim,
As from my tent I emerge so early sleepless,
As slow I walk in the cool fresh air the path near by the hospital tent,
Three forms I see on stretchers lying, brought out there untended lying,
Over each the blanket spread, ample brownish woolen blanket,
Gray and heavy blanket, folding, covering all.

Curious I halt and silent stand,
Then with light fingers I from the face of the nearest the first
      just lift the blanket;
Who are you elderly man so gaunt and grim, with well-gray'd hair,
      and flesh all sunken about the eyes?
Who are you my dear comrade?
Then to the second I step—and who are you my child and darling?
Who are you sweet boy with cheeks yet blooming?
Then to the third—a face nor child nor old, very calm, as of
      beautiful yellow-white ivory;
Young man I think I know you—I think this face is the face of the
      Christ himself,
Dead and divine and brother of all, and here again he lies.

Поддержать сайт