Тобайас Джордж Смоллетт (Tobias George Smollett)

Слёзы Шотландии. Стихи, написанные в 1746 году

Венец истерзанный лавровый
Оплачь в судьбе своей суровой,
Шотландия, оплачь убитых
Сынов, отвагой знаменитых!
В тебе, ограбленной безбожно,
Гостеприимство невозможно:
Дома горят, вопят семейства,
Что кров, то памятник злодейства.

И видит собственник со страхом,
Что всё накопленное – прахом.
А за спиной – жена и дети…
И жить не хочется на свете!
Твои сыны – на голых скалах
В голодных муках небывалых,
А девы, взятые насильно,
Рыдают горько и обильно.

И кто, и по какому праву
Твою воинственную славу
И попирает, и ничтожит
Везде – везде, где только может?
Ты не проигрывала бранным
Наёмным силам иностранным,
Но пала в низменной, поганской
Междоусобице гражданской!

Не слышно зимней вечеринки,
И нет веселья по старинке,
Где хор поёт мужской и женский
Под звук волынки деревенской.
Но здесь живые каждой ночью 
Видают призраки воочью
И узнают родных и близких,
Погибших в битвах злых и низких.

Сыны с отцами воевали,
Отцы с сынами враждовали,
И отразится грех живущих
На поколениях грядущих.
Ты эту битву проиграла,
Но победившим было мало,
И убивали ради мести,
Не зная совести и чести.

Беда свистит над пепелищем,
И мать стоит в отрепье нищем,
И дети стайкою голодной
Вокруг неё – в ночи холодной.
Ни крова, ни еды, ни друга.
Повсюду ночь. Мертва округа.
Ничто судьбины не прояснит, 
И мать от горя быстро гаснет.

Доколе кровь по жилам кружит,
Доколе мне сознанье служит,
Дотоле жить обиде страстной
За судьбы родины несчастной.
И буду петь, не уставая:
«О Каледония родная,
Венец истерзанный лавровый
Оплачь в судьбе своей суровой!»

© Перевод Евг. Фельдмана
1.12.1999
25-26.12.1999
Все переводы Евгения Фельдмана

The Tears of Scotland. Written in the Year 1746

Mourn, hapless Caledonia! mourn
Thy banish’d peace, thy laurels torn!
Thy sons, for valour long renown’d,
Lie slaughter’d on their native ground;
Thy hospitable roofs no more
Invite the stranger to the door;
In smoky ruins sunk they lie,
The monuments of cruelty.

The wretched owner sees afar
His all become the prey of war;
Bethinks him of his babes and wife,
Then smites his breast, and curses life.
Thy swains are famish’d on the rocks,
Where once they fed their wanton flocks:
Thy ravish’d virgins shriek in vain;
Thy infants perish on the plain.

What boots it, then, in every clime,
Through the wide-spreading waste of Time,
Thy martial glory, crown’d with praise,
Still shone with undiminish’d blaze?
Thy towering spirit now is broke,
Thy neck is bended to the yoke.
What foreign arms could never quell,
By civil rage and rancour fell.

The rural pipe and merry lay
No more shall cheer the happy day:
No social scenes of gay delight
Beguile the dreary winter night.
No strains but those of sorrow flow,
And nought be heard but sounds of woe,
While the pale phantoms of the slain
Glide nightly o’er the silent plain.

Oh! baneful cause, oh! fatal morn,
Accursed to ages yet unborn!
The sons against their father stood,
The parent shed his children’s blood.
Yet, when the rage of battle ceased,
The victor’s soul was not appeased:
The naked and forlorn must feel
Devouring flames, and murdering steel!

The pious mother, doom’d to death,
Forsaken wanders o’er the heath,
The bleak wind whistles round her head,
Her helpless orphans cry for bread;
Bereft of shelter, food, and friend,
She views the shades of night descend,
And, stretch’d beneath the inclement skies,
Weeps o’er her tender babes, and dies.

While the warm blood bedews my veins,
And unimpair’d remembrance reigns,
Resentment of my country’s fate,
Within my filial breast shall beat;
And, spite of her insulting foe,
My sympathising verse shall flow:
Mourn, hapless Caledonia! mourn
Thy banish’d peace, thy laurels torn!

Поддержать сайт