Мартин Паркер (Martin Parker)

Баллада о том, как изменилось время

Когда сей мир был чуть моложе 
	И нов был старенький берет
(С тех пор, не дай солгать мне, Боже,
	Прошло уже две сотни лет),
Тогда порок терпел невзгоды,
	Друзья дружили много лет.
В те удивительные годы
	Был новым старенький берет.

Бойцов могучие отряды
	Тогда держала наша знать.
По цвету с первого же взгляда
	Их можно было распознать.
Кто в красном биться шёл за лорда,
	Кто облачался в синий цвет,
Кто щеголял в зелёном гордо,
	И нов был старенький берет.

Лишь крохи прежнего наследства
	От разоренья сохраня,
Сегодня знать имеет средства
	Лишь на карету и коня.
Стоят лишь двое на запятках,
	И храбрых сотен больше нет.
Как было прошлое нешатко!
	Как нов был старенький берет!

Был щедрый барин славен всюду,
	Гостеприимец был в чести.
А нынче страждущему люду –
	Куда за помощью брести?
Повсюду – хлад самодовольства,
	Благотворительности – нет.
Каким в эпоху хлебосольства
	Был новым старенький берет!

Когда-то каждое поместье,
	В какую пору ни заедь,
Дышало рыцарством и честью,
	И было любо посмотреть,
Как благородные дворяне
	Вам посылают свой привет.
Вам не встречались пуритане,
	И нов был старенький берет.

В ту пору женщины умели
	Спокойно жить, достойно жить.
В ту пору женщины не смели
	Французской модой дорожить.
И ни ужимки их, ни томность
	Не признавал суровый свет.
Тогда ценили их за скромность,
	И нов был старенький берет.

Ах, как в ту пору отмечали
	Пресветлый праздник Рождества!
Его с соседями встречали,
	Даря им тёплые слова.
И с бедняками всей округи
	Делили праздничный обед.
Их от ворот не гнали слуги,
	И нов был старенький берет.

Вино и пиво пил из меха
	В ту пору каждый человек,
А кружки, даже ради смеха,
	Никто б не выставил вовек.
Он не бросался на свиное,
	Как кровожадный людоед.
То было времечко иное,
	И нов был старенький берет.

Был только рыцарь в состоянье
	Владеть столовым серебром,
А человек простого званья
	Не гнался за таким добром.
Тогда не всякий мог сервизом
	Набить свой шкаф, как баронет,
Тогда, – что не было сюрпризом, –
	Был новым старенький берет.

Ни симонии не знавали,
	Ни взяток в прошлые века,
И христиане презирали
	Менялу и ростовщика.
И не жирели адвокаты
	Средь общих горестей и бед,
Все сами ладили когда-то,
	И нов был старенький берет.

Все командиры нынче – воры,
	Хоть поголовно их казни!
Однако, в ту седую пору
	Они не трогали казны.
Для них солдат был сыну равен,
	Солдат был сыт, обут, одет,
И не забит, и не бесправен,
	И нов был старенький берет.

И не от палки, не от боли
	Солдаты шли в смертельный бой,
И только собственная воля
	Была их верой и судьбой.
И неизменно уступали
	Враги нам лавры всех побед,
И мы владенья округляли,
	И нов был старенький берет.

Храни зиждителя отчизны,
	Храни нам, Боже, Короля!
Карай того, кто в этой жизни,
	Для бедных крох не уделя,
Их только грабит, – но закона
	Он убоялся б, сей зловред,
Тогда, когда во время óно
	Был новым старенький берет!

© Перевод Евг. Фельдмана
29.10.1989
18.03.2000 (ред.)
2.01.2007 (ред.)
Все переводы Евгения Фельдмана

Все стихотворения по теме Былые времена

Time’s Alteration

When this old cap was new,
	’Tis since two hundred year;
No malice then he knew,
	But all things plenty were:
All friendship now decays
	(Believe me, this is true);
Which was not in those days
	When this old cap was new.

The nobles of our land
	Were much delighted then 
To have at their command
	A crew of lusty men, 
Which by their coats were known,
	Of tawny, red, or blue, 
With crests on their sleeves shewn,
	When this old cap was new.

Now pride hath banished all,
	Unto our land’s reproach, 
When he whose means is small,
	Maintains both horse and coach: 
Instead of a hundred men,
	The coach allows but two;
This was not thought on then,
	When this old cap was new.

Good hospitality
	Was cherished then of many;
Now poor men starve and die,
	And are not helped by any:
For charity waxeth cold,
	And love is found in few;
This was not in time of old,
	When this old cap was new.

Where’er you travelled then,
	You might meet on the way
Brave knights and gentle men,
	Clad in their country gray;
That courteous would appear,
	And kindly welcome you;
No Puritans then were,
	When this old cap was new. 

Our ladies on those days
	In civil habit went;
Broad cloth was then worth praise,
	And gave the best content,
French fashions then were scorned;
	Fond fangles then none knew; 
Then modesty women adorned,
	When this old cap was new.

A man might then behold,
	At Christmas, in each hall, 
Good fires to curb the cold,
	And meat for great and small: 
The neighbours were friendly bidden,
	And all had welcome true;
The poor from the gates were not chidden,
	When this old cap was new.

Black jacks to every man
	Were filled with wine and bear;
No pewter pot nor can
	In those days did appear:
Good cheer in nobleman’s house
	Was counted a seemly show;
We wanted no brawn nor souse,
	When this old cap was new.

We took not such delight
	In cups of silver fine;
None under the degree of knight
	In plate drank beer or wine:
Now each mechanical man
	Hath a cupboard of plate for a show;
Which was a rare thing then, 
	When this old cap was new. 

Then bribery was unborn,
	No simony men did use; 
Christians did usury scorn, 
	Devised among the Jews. 
The Lawyers to be fee’d
	At that time hardly knew; 
For man with man agreed, 
	When this old cap was new.

No captain then caroused,
	Nor spent poor soldiers’ pay; 
They were not so abused
	As they are at this day: 
Of seven days they make eight,
	To keep from them their due; 
Poor soldiers had their right,
	When this old cap was new:

Which made them forward still
	To go, although not prest; 
And going with good-will,
	Their fortunes were the best. 
Our English then in fight
	Did foreign foes subdue, 
And forced them all to flight,
	When this old cap was new.

God save our gracious king,
	And send him long to live: 
Lord, mischief on them bring
	That will not their alms give, 
But seek to rob the poor
	Of that which is their due: 
This was not in time of yore,
	When this old cap was new.

Поддержать сайт