Сэмюэл Тэйлор Кольридж (Samuel Taylor Coleridge)

Kubla Khan

In Xanadu did Kubla Khan
A stately pleasure-dome decree:
Where Alph, the sacred river, ran
Through caverns measureless to man
Down to a sunless sea.
So twice five miles of fertile ground
With walls and towers were girdled round:
And there were gardens bright with sinuous rills,
Where blossomed many an incense-bearing tree ;
And here were forests ancient as the hills,
Enfolding sunny spots of greenery.

But oh ! that deep romantic chasm which slanted
Down the green hill athwart a cedarn cover !
A savage place ! as holy and enchanted
As e'er beneath a waning moon was haunted
By woman wailing for her demon-lover!
And from this chasm, with ceaseless turmoil seething,
As if this earth in fast thick pants were breathing,
A mighty fountain momently was forced:
Amid whose swift half-intermitted burst
Huge fragments vaulted like rebounding hail,
Or chaffy grain beneath the thresher's flail:
And 'mid these dancing rocks at once and ever
It flung up momently the sacred river.
Five miles meandering with a mazy motion
Through wood and dale the sacred river ran,
Then reached the caverns measureless to man,
And sank in tumult to a lifeless ocean:
And 'mid this tumult Kubla heard from far
Ancestral voices prophesying war!
The shadow of the dome of pleasure
Floated midway on the waves;
Where was heard the mingled measure
From the fountain and the caves.
It was a miracle of rare device,
A sunny pleasure-dome with caves of ice!

A damsel with a dulcimer
In a vision once I saw:
It was an Abyssinian maid,
And on her dulcimer she played,
Singing of Mount Abora.
Could I revive within me
Her symphony and song,
To such a deep delight 'twould win me,
That with music loud and long,
I would build that dome in air,
That sunny dome ! those caves of ice!
And all who heard should see them there,
And all should cry, Beware! Beware!
His flashing eyes, his floating hair!
Weave a circle round him thrice,
And close your eyes with holy dread,
For he on honey-dew hath fed,
And drunk the milk of Paradise. 

Кубла Хан

Возвесть в Ксанаду Кубла Хан
Дворец волшебный повелел.
Где Альф священный протекал,
Вниз, к морю, чрез пещеры храм,
Стремясь в людской удел.
Богатой десять миль земли
Стеною башен обнесли:
И там, в садах прозрачных, извилисты ручьи.
Дерев благоуханных разлит там аромат.
И лес стоит под солнцем, покрыв собой холмы,
Он стар, как эти горы, и зеленью богат.
Широкие овраги, круты и глубоки,
Разъединяют горы, зеленые от кедра.
Здесь под луною женщин рыданья нередки,
Что к демонам любовным взывают от тоски.
Твои, о первозданность, благословенны недра!
В расщелине, с кипеньем непрерывным,
Как если бы зашлась она в дыхании надрывном,
Источник мощный вырывался из земли;
И вздохов этих быстрых посреди
Как град или мякина из-под цепа
Огромные взлетали камни в небо
И тотчас же, в момент и навсегда,
Святая поглощала их вода.
Пять миль, несясь извилистым потоком,
Сквозь лес и долы тек ручей, священ.
И, достигая множества пещер,
Впадал он шумно в океан глубокий:
И в этом шуме Кубла услыхал
Как предок на войну его позвал!
Здесь тень свою дворец прелестный
Бросал на воды в полдлины,
И раздавался звук совместный
Пещер глубоких и волны.
О чудо! Блики голубые
Отбрасывали своды ледяные!

Во сне я деву увидал,
Она играла на цимбалах.
И были сладостны напевы
Той нежной Абиссинской девы
Что о горе Абор мечтала.
И я в себя прийти не мог
От этой песни величавой.
О, наслажденье, о, восторг!
Как долго музыка звучала.
И я в уме построил в ряд
Дворца и гротов карнавал!
Все, кто услышал, их узрят.
Поберегись! — они вскричат, —
Его огнем пылает взгляд,
И влас оплел лица овал.
Пред ним глаза благоговейно
Сомкни; он пил нектар мгновений,
Он млеко Рая воспевал! 

Поддержать сайт