Гилберт Кит Честертон (Gilbert Keith Chesterton)

By the Babe Unborn

If trees were tall and grasses short,
As in some crazy tale,
If here and there a sea were blue
Beyond the breaking pale,

If a fixed fire hung in the air
To warm me one day through,
If deep green hair grew on great hills,
I know what I should do.

In dark I lie; dreaming that there
Are great eyes cold or kind,
And twisted streets and silent doors,
And living men behind.

Let storm clouds come: better an hour,
And leave to weep and fight,
Than all the ages I have ruled
The empires of the night.

I think that if they gave me leave
Within the world to stand,
I would be good through all the day
I spent in fairyland.

They should not hear a word from me
Of selfishness or scorn,
If only I could find the door,
If only I were born. 

Устами нерожденного ребенка

Если низки — травы, а лес — высок,
‎Как в безумной книжке какой,
Если море сине взаправду там,
‎За моею хрупкой стеной,

Если круглый в небе висит огонь,
‎Чтоб меня обогреть извне,
Если волосы зелены на холмах —
‎То я знаю, что делать мне.

Я мечтаю, лежа во тьме, что там
‎Разноцветные есть глаза,
Грохот улиц и двери, с молчаньем их,
‎И телесные люди — за.

И пускай там бури, но лучше мне
‎Быть одним из отвергших тьму,
Чем хоть целую вечность повелевать
‎Государством тьмы одному.

Если только позволено будет мне
‎Хоть на день оказаться там,
Я за милость эту, за эту честь
‎Баснословную — все отдам.

И, клянусь, не вырвется из меня
‎Ни гордыни, ни жалоб стон, —
Если только смогу отыскать я дверь,
‎Если буду-таки — рожден. 

Перевод И. Кутика

Поддержать сайт